Сергей Иченский, государственный служащий Украины 3-го ранга, полковник в отставке, выпускник 2 роты КВОКУ 1975 года, вспоминает...
Рушник для маршала
Весной 1982 года в войска Краснознаменного Уральского военного округа (УрВО) прибыла Генеральная инспекция Министерства обороны СССР во главе с дважды Героем Советского Союза Маршалом Советского Союза Кириллом Семеновичем Москаленко. Вместе с ним прибыла группа инспекторов — офицеров и генералов под командованием начальника штаба — первого заместителя Главного инспектора Министерства обороны СССР генерал-полковника Стычинского Сергея Александровича, выпускника нашего училища 1942 года, когда оно было 2-м Киевским артиллерийским училищем.
В то время я был капитаном и занимал должность старшего инструктора отдела комсомольской работы Политуправления УрВО. За два месяца до инспекции, в феврале, я женился. Как и полагается в таком случае, после регистрации брака мои родители встретили меня и жену с хлебом и солью на рушнике ручной работы, который привезли из Киева.
Маршала Москаленко, прилетевшего из Москвы в Свердловск (сейчас – Екатеринбург), в аэропорту «Кольцово» встречали командующий войсками округа генерал-полковник Михаил Тягунов, первый секретарь Свердловского обкома КПСС Борис Ельцин и другие лица. По славянской традиции две девушки в уральских костюмах из ансамбля песни пляски округа преподнесли маршалу на рушнике хлеб и соль. Маршал, приняв хлеб, передал его вместе с рушником, стоящему сзади командиру экипажа самолета ИЛ-18.
Вечером того же дня моя теща, Зинаида Михайловна, работавшая в то время в Окружном Доме офицеров, сообщила, что ей было поручено организовать хлеб и соль для маршала. Далее, извинившись, рассказала, что, не найдя подходящего рушника на работе, взяла из дому подаренный моими родителями на свадьбу. В расстроенных чувствах сообщила, что рушник ей не вернули. Я попросил ее не огорчаться, сказав, что рушник это конечно память, но потеря невелика.
На следующий день случилось так, что, выполняя поручение руководства, я оказался на военной площадке аэропорта «Кольцово». Увидев самолет маршала, я решил попробовать вернуть рушник, чтобы успокоить тещу. Экипаж самолета был на месте в полном составе, и командир ИЛа, подполковник ВВС, выслушав мою «беду», отдал рушник. Вечером в приподнятом настроении, с чувством исполненного долга принес его домой. Тещу было не узнать. Такой доброты и внимания к себе я не чувствовал давно.
И все было бы, наверно, хорошо, если бы утром следующего дня порученец члена Военного Совета – начальника Политуправления округа старший лейтенант Алексей Пирогов, знавший историю с рушником, не сообщил мне, что накануне, во время ужина, маршал поинтересовался: «А где это мой рушничок?» И после рассказал, что уже более двадцати лет собирает, подаренные ему рушники, храня их на стенах большой комнаты на даче в Подмосковье, как напоминание о своих украинских корнях. Также порученец сообщил, что член Военного Совета – начальник Политуправления округа генерал-лейтенант Валентин Серебряков дал распоряжение начальнику отдела пропаганды и агитации Политуправления УрВО полковнику Энгельсу Коварскому купить в художественном салоне подобный рушник и передать его мне. Что в последующем и было сделано. А мой свадебный рушник в тот же день, вместе с традиционным набором – уральскими напитками «Боровинка», «Клюковка» и «Брусничка», мне пришлось передать уже знакомому командиру экипажа и заодно попросить его, чтобы об этой истории не рассказывал маршалу, дабы не портить ему настроение, а также хорошее впечатление о гостеприимстве воинов-уральцев. Что касается тещи, то я не стал ей говорить о случившемся, желая сохранить теплоту тех отношений, которые она проявляет к зятю и по сей день.
