 Третий тост: СТАРШИЙ И МЛАДШИЙ. |
|
29 августа к Траурному залу Центрального клинического госпиталя имени Бурденко начали собираться люди в военной форме и в цивильном платье. Но больше в цивильном. Не привлекать внимание окружающих — черта, которая воспитывается в военных разведчиках с молодости. Проститься со своим боевым товарищем, командиром и просто другом пришли ветераны спецназа ГРУ. В Траурном зале у гроба, усыпанного живыми цветами, повисла тягостная тишина. Казалось бы, что нужно сказать что-то, положенное в этих случаях. И вдруг я понял, почему все молчат. Шок! Вот, что испытывали все пришедшие проститься с Сергеем Владимировичем Бреславским, которого тяжелая болезнь вырвала из жизни столь внезапно, что разум просто отказывался верить, что в гробу лежит именно он, всегда подтянутый, молодой (ему было только пятьдесят) и никогда не унывающий Серега Брес. Трагизм ситуации усиливался тем, что всего девять дней назад здесь же прощались с Владимиром Евгеньевичем Бреславским, отцом Сергея. Владимир Евгеньевич Бреславский окончил Суворовское, а затем и военное училище, а в декабре в 1951 года попал служить в 92-ю отдельную роту специального назначения, которая была сформирована наряду с другими 45 ротами, в армиях и военных округах, не имеющих в своем составе армий. Тогда он стал одним из первых командиров групп спецназначения, теперь уже знаменитого спецназа ГРУ. В 1956 году в звании старшего лейтенанта принял роту у майора С.И.Дубовцева, а свой учебный взвод передал молодому лейтенанту Василию Колеснику, будущему руководителю операции по штурму дворца Тадж-Бек в Кабуле, Герою Советского Союза и в последствии руководителю специальной разведки. В 1957 году вместе с ротой совершил марш военным эшелоном из Дальневосточного округа в Польшу, где участвовал в развертывании 27-го отдельного батальона специального назначения. В 1963 году, командуя отрядом, принимал участие в развертывании 9-й бригады спецназ в Киевском военном округе. Служил в должности замкомбрига в Чучково, в 16 обрСпН, был начальником отдела спецразведки Разведывательного управления БВО, а впоследствии заместителем начальника разведывательного факультета Военной академии имени М.В.Фрунзе. Владимир Евгеньевич успешно выполнял специальные задания за пределами нашей Родины. В начале службы в Корее, под руководством легендарного Героя Советского Союза И.Н.Банова, а в 80-е годы был военным советником в Сирии. Уволившись из рядов Вооруженных сил, он все свое свободное время, все свои силы посвятил любимому спецназу, создав общественную организацию ветеранов специальной разведки «Спецназ АС». Являясь председателем организации ветеранов спецназа, он до последнего дня своей жизни руководствовался интересами нашей Родины, армии, спецназа. Владимир Евгеньевич был человеком неутомимой энергии, ясности мысли, энциклопедических знаний в области специальной разведки. Он подготовил и воспитал не одно поколение офицеров специальной разведки. Находясь в запасе, он преподавал в школе военное дело. В современной школе дети непросты. В самом начале решили устроить старому полковнику бойкот, придя на его урок в смокингах и… в тапочках. Владимир Евгеньевич немедленно отреагировал на ситуацию, поблагодарив их за такую высокую оценки значимости военного дела в жизни молодежи. Снял с одного из учащихся галстук-бабочку и повязал его себе, невозмутимо заявив, что тоже хочет быть сегодня «при параде». А потом всех увел в… спортзал, где показал им такое, что через 15 минут смокинги и тапочки были отброшены в сторону, а с парней градом лил пот. Взаимопонимание было достигнуто, и о бойкотах речь больше не шла. И неудивительно, что в семье такого человека был воспитан такой же, как и он сам, замечательный офицер Сергей Бреславский. Проехав с отцом по гарнизонам спецназа, он не мучился с выбором профессии. Еще в 14 лет совершил свой первый прыжок с парашютом. А после восьмого класса, идя по стопам отца, поступил и успешно окончил Московское суворовское военное училище. После «кадетки» поступил и окончил разведывательный факультет Киевского ВОКУ. По распределению попал в 3-ю гвардейскую бригаду спецназначения, в Германию. Надо сразу сказать, что служба в Германской бригаде была поставлена на очень высоком уровне и потому требовала от офицера особой выучки и особого отношения к службе. Этого Сергею было не занимать, особенно если учесть, что своим опытом с ним делился Владимир Евгеньевич.
Мы встретились с Сергеем в Крымской бригаде летом 1986 году, куда я попал служить после замены из Афганистана, а Сергей на несколько месяцев ранее прибыл из Германии. Нам довелось с ним вместе принимать участие в учениях осенью 1986 года, которые проводили войска трех военных округов на Широколановском военном полигоне под Николаевым. Группа Сергея, моя и еще двух офицеров работали за армейскую роту 14-й армии. Учения были экспериментальными и должны были определить необходимость наличия роты спецназ в составе армий. Я помню, как Серега в период подготовки к действиям занимался сначала со своими разведчиками, а потом и с разведчиками нашей условной роты. Мы тогда решили организовать подготовку, как в обычной роте, и по некоторым предметам и темам командиры групп проводили занятия со всеми бойцами. Мне бросилось в глаза, что он ко всему подходил неформально, имея собственный взгляд на проблему. Вообще Сергей был блестяще подготовлен не только в военной области. Он прекрасно играл на фортепьяно, гитаре, пел. Высокий, подтянутый, он был любимцем женщин. А потом началось развертывание бригады, в результате которого Сергей получил под свое командование роту. В Афганистане Сергей сумел проявить свои профессиональные качества в полной мере. Вот как он сам вспоминал о периоде командования ротой в 6 ооСпН в н. п.Лашкаргах. «Самым главным приоритетом при организации и ведении боевых действий у нас в роте я всегда определял жизнь солдат, сержантов и офицеров. И всегда считал и считаю — продуманный риск есть смелость. Непродуманный, необоснованный риск — есть глупость. Глупость ведет к непредсказуемым последствиям. Как бы то ни было, но в период с мая по декабрь 1987 года в ходе воздушной разведки местности и боевых выходов личным составом 1-й роты было захвачено следующее вооружение и техника: четыре машины «Тойота», один автомобиль «Симург», 5 мотоциклов, 34 единицы стрелкового оружия (АК, БУР), 2 ДШК 12,7-мм, 120-мм миномет, 82-мм миномет, 2 безоткатных орудия, установка для запуска реактивных снарядов, РПГ-7–3 шт. Помимо этого были взяты в качестве трофеев следующие боеприпасы: патроны к стрелковому оружию 7,62 мм (5,45 мм) — более 24000, 14,5 мм — более 10000, 12,7 мм — более 12000; выстрелы к РПГ-7 — свыше 100, реактивные снаряды к реактивной установке — 28, выстрелы к безоткатному орудию — 40, мины к 82-мм миномету — 36, мины к 120-мм миномету — 14, итальянские противотанковые мины — 16, противопехотные мины — 54, ручные гранаты различного назначения — свыше 150 шт а также три радиостанции, более 70 килограммов медикаментов. Кроме вооружения и предметов МТО были захвачены крупные суммы денег: иранских реалов более 50 миллионов и афганских афгани более 4 миллионов. В ходе боевых действий было взято в плен 7 человек, перехвачено большое количество переписки лидеров исламских партий и полевых командиров, а также образцы документов. За этот же период было уничтожено: две машины «Тойота», автомобиль «Симург», ГАЗ-66, трактор, три мотоцикла, около 25 единиц стрелкового оружия, 1 ДШК 12,7 мм, 82-мм миномет, 2 безоткатных орудия, 2 установки для запуска реактивных снарядов, 1 РПГ-7; патроны к различному стрелковому оружию — около10–12 тысяч; выстрелов к РПГ-7 — свыше 60 шт, снарядов к реактивной установке — 10, выстрелов к безоткатному орудию — 12, гранат различного назначения — свыше 50 шт.; медикаменты – более 100 килограмм, наркотики — более 1000 килограмм. В ходе боевых действий и воздушной разведки местности с досмотром караванов было уничтожено более 30 боевиков». За успехи в боевой деятельности Сергей был назначен заместителем командира отряда, представлен к ордену Красной Звезды. Сергей был по-настоящему хорошо подготовленным и, что немаловажно на войне, по-хорошему удачливым офицером спецназа. Именно эти качества, а не мифические связи стали определяющими при назначении молодого офицера на столь высокую должность. Как известно, удача любит смелых. А Сергей не привык отсиживаться в тылу. Став замкомбата, летал на облеты, организовывал, как и положено по должности, боевую работу отряда. Он вспоминал о своей работе в этой должности. «Поскольку зона ответственности отряда была большой, а караванных маршрутов достаточно много, то мы постоянно искали новые формы достижения результатов в боевой деятельности. С этой целью при активной поддержке заместителя командира бригады подполковника Гордеева А. Т., при постоянном участии начальника разведки отряда ст.л-та Панина А. Ю. в пустыне Регистан в этот период были подобраны площадки подскока для вертолетов, поскольку радиус их действий ограничивался объемом заводских баков с топливом. Дополнительные баки запрещалось размещать в вертолетах. Мне довелось возглавить отряд для проведения боевых действий с использованием площадки подскока. На одно из подобранных сухих озер посередине пустыни под охраной группы спецназ ст.лейтенанта Семенаш были выведены топливозаправщики, аэродромный пусковой агрегат (АПА) на автомобильной базе и группа обеспечения от 205-й эскадрильи. Предполагалось, что я с отрядом на трех «Тойотах», двух «Уралах», оснащенных крупнокалиберными пулеметами КПВТ, ДШК и КПВТ, провожу разведку заранее определенного района около пакистанской границы, определяю цели и объекты налета, возвращаюсь на площадку подскока и вылетаю на вертолетах для проведения налета. К сожалению, из-за несогласованных действий руководства отряда, осуществлявшего общее руководство операцией, боевой выход был скомкан и малорезультативен. Вертолеты вылетели в район проведенной разведки, не дождавшись моего отряда, поскольку в ходе выдвижения к площадке подскока началась песчаная буря. Сержант приданного минометного расчета на ходу уронил автомат. Мне пришлось возвращаться и искать его. Нашли, но потеряли час. На площадке куда-то торопились. В результате в вертолеты посадили группу старшего лейтенанта Семенаш и вылетели на «прогулочный полет». Ми-24, прикрывавшие десант, обнаружили и постреляли по двум выявленным ДШК «духов», десант обстрелял позиции «духов», и все благополучно вернулись на площадку подскока, израсходовав вывезенное в пустыню авиационное топливо. В дальнейшем использование площадок подскока все же дало свои результаты». Активность и профессионализм Сергея не остались без внимания командира бригады полковника Гордеева А. М. В связи необходимостью срочной замены командования 3-го отряда туда был назначен капитан Сергей Бреславский. Вот его запись в дневнике от 26 мая 1988 года: «Чем интересна служба в ВС, так это необыкновенно резкой сменой обстановки. Вчера утром встречает меня комбат и говорит: «Есть одно неприятное известие. Сегодня рассчитываешься и едешь в Кандагар у Горатенкова принимать батальон. Уже вечером начальник штаба бригады подполковник Коновальчиков представил меня батальону». Сергей принял отряд и организовал его на одном из самых сложных этапов деятельности — в ходе вывода войск из ДРА. Вновь мы встретились с ним при поступлении в Военную академию им. Фрунзе. После академии Сергей попал в 16 обрСпН на должность комбата. То есть поступал он в академию комбатом и выпустился комбатом. Это крайне редкий случай. В 1993 году во главе 370 ооСпН Сергей был направлен в Таджикистан для выполнения миротворческих функций. Там вовсю шла гражданская война. Только в 1994 году он получил назначение на должность начальника штаба 22 обрСпН в Аксай, куда бригада вышла из Азербайджана. В конце 1994 года комбриг перевелся в СБП, и Сергей исполнял его обязанности, когда началась первая Чечня. По законам военного времени Сергей принял бригаду. Именно Сергей сделал все для спасения спецназовцев бригады, попавших в плен в начале января 1995 года. Он обратился к Киму Македоновичу Цаголову, заместителю министра по делам национальностей и при его непосредственном участии ребят удалось освободить. Вместе с начальником штаба бригады Олегом Мартьяновым мотался по лагерям и отбирал пленных чеченцев для обмена, а потом без оружия вместе с К. М. Цаголовым ездил на переговоры. Он вытащил из плена всех и вернул тела погибших для погребения. Сергей вполне успешно справлялся со своими обязанностями, честно пройдя за 11 лет путь от командира группы до комбрига. Однако столь стремительный карьерный взлет не позволил ему освоить… нет не какие-то профессиональные или командирские навыки. Он не научился, да и не хотел познавать тонкости «подковерной борьбы». В результате целой цепи интриг и подставок его сняли с должности. Предательство он переживал тяжело. Благо командование ГРУ, зная о реальной ситуации, назначило его на равнозначную должность замкомандира миротворческой бригады в Югославии. Так он оказался на четвертой войне.
После командировки работал в ГРУ. Защитил диссертацию. Был ярым сторонником создания в ВС РФ сил специальных операций… А семья тем временем ютилась сначала в общежитии академии, а потом в служебной квартире. Уже в госпитале во время тяжелой болезни Сергей рассказал, что квартирой его Родина до сих пор не обеспечила. Посетовал, что в сложившейся ситуации эта задача видится все менее исполнимой. Этот вопрос остался нерешенным. Ветераны вышли на руководство Главного управления с ходатайством о выделении жилья семье полковника ГРУ Сергея Бреславского, кавалера орденов Красного Знамени, Красной Звезды, «За военные заслуги» и «За личное мужество» и многих советских и российских медалей, настоящего спецназовца, и боевого офицера. Очень хочется верить, что этот долг Родина вернет.
Сергей Козлов Фото из архива автора |
