Владимир Лишавский:Афганистан – это трагедия, авантюра и победа жизни над смертью.
15 февраля на всем постсоветском пространстве, и не только, отмечают День вывода советских войск из Афганистана. В Украине эта дата числится в календаре также как День чествования участников боевых действий на территории других государств. О том, что было в Афгане, почему современные воины-миротворцы превращаются в заробитчан, и о многом другом в эксклюзивном интервью ForUm'у рассказал начальник командно-штабного института применения войск (сил) Национального университета обороны Украины, кандидат военных наук, доцент, генерал-майор Владимир Лишавский, награжденный за службу в Афганистане двумя орденами Красной звезды, медалью «За боевые заслуги» и именным оружием.
- Владимир Гаврилович, с момента вывода войск из Афганистана уже прошло 22 года. Сегодня к той войне неоднозначное отношение…
- Расскажу вам одну историю, сильно потрясшую меня, хоть я уже сорок лет в армии. 18 июня 1985 года на одной из дорог Афганистана был подорван на мине БТР с четверкой бойцов: двое русских, одни украинец и один белорус. Завязался неравный бой с душманами.
Наши бойцы были обречены. Связи не было. Кольцо окружения сужалось. Тогда командир отделения сержант Шиманский отдал последний приказ – ребята сняли с себя бронежилеты, попрощались и пустили себе пулю в сердце.
Когда нашли тела этих бойцов, они были нетронуты – даже душманы отнеслись с уважением к достойным героям. Чудом один из ребят остался в живых – пуля прошла выше сердца. Он и рассказал о случившемся.
Очень часто спрашиваю себя, зачем та война была нужна, зачем мы туда входили, боролись, гибли, возвращались с покалеченными телами и душами на деревянных ногах? Наверное, это жизнь так устроена: многие вопросы решаются за счет людей, способных на самопожертвование.
- СССР бросал своих в плену…
- Да. Поэтому ребята нередко между пленом и смертью выбирали второе.
Сегодня часто берут в плен с целью получить выкуп. Тогда такого не практиковали. Боец Советской Армии такую ценность не представлял. Он был дорог только своим родным, которые при всем желании не смоги бы его выкупить.
Вот почему я вам это рассказал о тех четырех бойцах? Их история не была исключением. Сегодня Афган, это трагедия, это авантюра, это борьба и это победа – жизнь победила смерть.
- Расскажите, как Вы оказались в Афганистане?
- Когда в 1979 году войска СССР вводились в Афганистан, на наше училище пришла разнарядка. (Правда, тогда слово «Афганистан» не звучало, говорилось просто – «Туркестанский военный округ»). Тогда я был в отпуске, и поэтому остался в Союзе.
В Афганистан я попал в 1988 году «по рапорту», был направлен на должность начальника штаба батальона 175-го полка. Кстати, когда я писал рапорт, мой брат Валерий Лишавский там уже командовал взводом. За полтора года службы я стал командиром батальона, а в 1989 году участвовал в выводе войск.
- Знаю, что Вы могли раньше оказаться дома. Почему остались?
- Действительно, я должен был выходить из Афганистана в декабре месяце. А моих солдат ждал «дембель» и возвращение в Союз. На их место должны были прибыть из Ашхабадской «учебки» молодые и неопытные бойцы.
Только представьте себе – необстрелянных солдат сразу на боевые? Это очень сложно. Поэтому было принято решение вынести этот вопрос на общее обсуждение. После этого мои солдаты написали рапорта, что они добровольно остаются служить и выведутся со своим батальоном.
Еще одно. Сам момент вывода всех сильно заразил, ведь одно дело улететь самолетом, другое – снимать заставы, передавать зоны боевой ответственности афганской армии, все это документировать... Знать, что за тобой больше никого нет, и от твоего решения зависят судьбы и жизни людей – очень ответственно и это очень впечатляло.
Никогда не забуду, как 13 февраля мы прибыли на границу, а 14-го (в день моего рождения), я пересекал границу во главе своего батальона.
- Как семья отнеслась Вашему решению служить в Афганистане?
- Конечно, не волноваться было невозможно, ведь это была война, там люди погибали. Уверен, больше внимания надо уделять не тем, кто воевал, а тем, кто ждал. Это потому, что война (в другой и чужой стране), для отцов, матерей, жен – намного страшнее, чем для тех, кто воевал.
Наша мама, Надежда Ивановна, ждала двух сыновей с войны: меня (тогда майора), и моего брата Валеру (тогда лейтенанта). Каждый день она боялась получить страшное письмо. Она его не получила. Но материнское сердце не выдержало – мама не поднялась после инсульта, после которого она одиннадцать лет пролежала парализованная. Так что «похоронку» на мать получили ее сыновья. Вот цена той войны.
В новом 1989 году, мои маленькие доченьки запретили жене разбирать елку после Нового года, ждали. Должен вам сказать, что елка у нас простояла до марта, и была разобрана только после моего возвращения (улыбается, - авт.). Сегодня мои дочери выросли, обе в погонах, обе офицеры – одна в Вооруженных силах, вторая в МВД. Но эту елку я очень часто вспоминаю – меня ждали.
- Общеизвестно, что после возвращения в Союз далеко не у всех бывших воинов-интернационалистов сложилась жизнь.
- Думаете, легко ли в один день поменять войну на мир?! Война в Афганистане была оторвана от реальной жизни на мирной родине. Мне тогда уже было 32 года, меня тут ждала семья, служба. Другое дело – совсем молодые ребята.
Представьте себе ребят по 18-20 лет. Каково было им резко сменить войну на непонятную, непривычную мирную жизнь, которая порой была намного жесточе и грубее той, что в Афганистане?!
Самое страшное, что страна бросила на произвол судьбы даже вернувшихся оттуда искалеченными. Они впали в страшное отчаянье, ведь когда человек физически здоров, может вкушать все прелести жизни, все пережить проще.
Вернувшись в Союз, к сожалению, многие действительно сошли с дистанции: у них из-за неумения жить появились наркотики, спиртное, бандитские группировки. Слава Богу, не все поддались этому. Каждая жизнь очень ценна, и обязательно надо найти в ней свое место, потому что оно есть!
Вот у меня всегда спрашивают, почему «афганцы» до сих пор так сплочены. Просто мы четко знаем, что своих не бросают. Наше братство еще раз доказывает, что если человек что-то пережил, что-то прочувствовал – он не допустит того, чтобы окружающие поступали несправедливо с его близкими.
Еще одно. Тогда, в прошлом, не могли профессионально подготовить солдат и офицеров для будущих действий в Афганистане. Советский союз не учел опыт партизанской войны ни Первой, ни Второй мировых войн.
Сегодня, когда я учу офицеров, делаю все, чтобы они были готовы к будущим войнам, но упаси Бог, чтобы эти знания им пригодились. Часто я говорю им: нужно понимать – вы защищаете не государство, а Родину.
Но вернемся в прошлое. В Афганистане, как правило, враг действовал в тылу. Практиковался молниеносный, трех-четырех минутный налет, и… противник уходил в горы. А мы ничего не могли сделать.
Также была минная война, терроризм. Был и информационный голод. Мы проиграли в 1979 году, и вы знаете, что до определенного времени нам было запрещено разглашать информацию о причинах смертей. А какая это трагедия для семьи - не знать, что случилось с твоим сыном, мужем, братом!
Прав тот, кто говорит правду. Но нас 6,5 миллиардов, и у каждого своя правда, и каждый человек по своему прав.
- В современном мире существует проблема роста терроризма. В РФ систематически происходят трагедии, в которых есть исламский след.
- Месть неверным – в крови у мусульман. Пояс Шахида – их главное вооружение. Но каковы границы столкновений?! Произошедшее в аэропорту «Шереметьево» в России, это что – бой?! Или взрывы в метро?!
Да это же не уничтожение врага, а убийство ни в чем неповинных людей, среди которых дети, женщины, старики. Это не входит ни в какие рамки человеческого сознания. Терроризм ничем не может быть оправдан.
Понятно, что в борьбе с терроризмом не существует простых решений и однозначных действенных рецептов. Думаю, что в современных условиях только учет всего мирового опыта и совместные действия государств могут стать серьезным фактором противодействия распространению терроризма.
Украина уже двадцать лет независимая. Слава Богу, нашу страну обошли кровопролития, такие вооруженные конфликты как Чечня, Приднестровье, Прибалтика. Наверное, есть понимание, что украинцы, несмотря ни на что – дадут отпор.
Возможно, сегодня в Украине пересмотрено отношение к вооруженным силам в целом, и к армии в частности. Нужен новый подход. Вы знаете, что оборона ограничена в финансировании. Мы должны думать, как в современных реалиях при минимальных ресурсах гарантировать национальную безопасность.
В современных вооруженных силах есть тенденция: быстрее уволиться, пораньше уйти на пенсию. Это своего рода самоочищение, хотя из армии вынуждены уходить и достойные, грамотные, опытные люди.
Знаете, те, кто сегодня носит погоны, служат не за зарплату. Средства, выделяемые государством на содержание военного – это совершенно не та планка, которая должна быть. И, казалось бы, парадокс, но это так – в рядах вооруженных сил сегодня служат самые лучшие представители нашей нации. Иными словами, позвоночник остался, а мясо нарастет.
- Но для того, чтобы вернуть армии офицеров, необходимо вернуть престиж профессии.
- Все негативы, которые человек сотворил сознательно, реализуются через природные или же общественные действия. Нужно строить школы, а не тюрьмы. Если человек будет занят, иметь работу и уверенность в завтрашнем дне, он будет уютно чувствовать себя в своей стране, которая в свою очередь сможет богатеть и развиваться.
Сегодня же в Украине многим неуютно жить, в том числе и офицерскому корпусу. Сами посмотрите: жилья нет, нормального денежного обеспечения нет. Вот мои слушатели живут в общежитиях, притом на койко-месте. В одной комнате по 8-12 человек, и это майоры и подполковники, командиры частей, командиры кораблей. Они учатся, а их жени и дети, ждут в отдаленных гарнизонах, пока папы закончат учебу в Университете. Нередко из-за всего этого и разваливаются семьи.
- Не так давно прошла информация о том, как экономят небедные люди. В частности, богатые украинцы начали покупать себе статус льготника. Например, статус участника боевых действий можно «получить» за четыре тысячи долларов, и платить за ЖКУ только 25%.
- Это верх цинизма!
За службу в Афганистане солдат получал в месяц 8 советских «деревянных» рублей. Офицер – 150 чеков. Мне, будучи командиром, нужно было прослужить полгода, чтобы заработать денег на один самый простой импортный телевизор. Это цена жизни?! Нет, конечно. Там воевали не за деньги, льготы или еще что-то материальное!
Покупать удостоверения участника боевых действий для личной выгоды – преступление не только перед законом, но и перед совестью. У меня даже слов нет для характеристики таких людей.
- Известно, что нынешних украинских военных-миротворцев часто называют заробитчанами. Что Вы думаете об этом?
- Да, отчасти они стали заробитчанами. Им же надо кормить семью – разве это предосудительно? Может кто-то думает, что наши военные там деньги лопатой загребают? Общеизвестно, что украинские миротворцы получают одну из самых низких заработных плат. Насколько мне известно, во время миротворческой операции в Ираке наши получали около тысячи долларов в месяц.
Сегодня украинцы работают в Италии, Испании, Польше, зарабатывают на жизнь, инвестируют в Украину большие деньги. Также и военные, работают в Африке и выполняют задания государственного характера.
Очень жаль, что сегодня социальный пакет для военных очень незначительный. Но я надеюсь, ситуация измениться, и офицер займет достойное место, и его будет волновать только одно – защита Родины.
- И последний вопрос. За двадцать лет Независимости армию Украины довели до такого состояния, что реанимировать ее будет крайне тяжело. Иногда можно услышать: если армия такая, так может, она вообще не нужна, тем более что Украина ни с кем воевать не собирается?
- В военное время армия защищает государство, а в мирное – государство должно защищать армию.
Невозможно без армии. Эта организация призвана защищать суверенитет и территориальную целостность украинского государства, обеспечивать безопасность граждан. Армия – институт государственности. Я уже вам говорил, что сейчас в армии служат люди, являющиеся национальным богатством нашего государства.
Однозначно, армия должна быть в боевом состоянии. Но сегодня, ни одно государство не может в одиночку воевать. Действовать сообща – проще и легче. Поэтому, на проблему надо смотреть шире, и искать партнеров во всем мире. Но в очередной раз повторю, дай Бог, чтобы не было воин, ведь у них действительно не женское лицо.
Юлия Артамощенко