Время собирать камни.
(Ветхий Завет, Екклесиаст, 3)

Как вы думаете, что может означать такой маршрут: Россия, Бородино, 1912 год – Россия, Ялта, 1920 год – Сербия, Белград, 1920-1945 - Австрия, Зальцбург, 1945-1959 год – США, Чикаго,2000 год – Япония, Токио, 2003 год – Россия, Москва, 2008 год? Да, вы правы, господа, это не путешествие богатого столетнего бездельника, это маршрут движения старого предмета. К счастью, предмет подписан, поэтому можно узнать фамилию его владельца, да и владелец предмета оставил свой маленький след в истории.

Итак, с чего начнем? Может с Австрии? В 1951 году в Зальцбурге был рукоположен в сан священника Судоргин Симеон (Семен) Федорович. Рукоположение совершил архиепископ Венский и Австрийский Стефан (Севбо).

Севбо Симеон Иосифович родился в 1872 году в дер. Телуша под Минском. Его отец был певчим. После окончания духовной школы учился с 1891 по 1894 гг. в Минской духовной семинарии. В 1896 году был рукоположен в священника и служил в Минской епархии. В 1946 году назначен архиепископом Венским и Австрийским. Его резиденция была в Зальцбурге до тех пор, пока незадолго до смерти его не назначили на новую кафедру, которую открыли по его же инициативе. Скончался 25 января 1965 года в Зальцбурге.

После этого Судоргин С.Ф. был назначен настоятелем церкви при доме престарелых в Хельбрунне, небольшом живописном районе Зальцбурга. Священник отец Симеон скончался в ночь с 12 на 13 марта 1959 года. Казалось бы, закончилась безмятежная и спокойная жизнь православного верующего. Но где же интриги, где страсти, трагедия и приключения? Будут, поверьте. Для этого отправимся-ка мы в 1912 год.

1912 год был особым в истории России. В этом году вся Россия отмечала 100-летний юбилей Отечественной войны. Празднование 100-летия Отечественной войны 1812 г. было действительно всенародным. Был издано четыре выпуска «Вестника августовских торжеств 1812-1912 гг.». В вестнике была расписана программа Бородинских торжеств. Подготовка к юбилею шла под личным наблюдением императора Николая II. Ведущую роль при этом играла армия, а Бородинское поле должно было стать местом проведения главных торжеств. На торжества планировалось прибытие всей царской семьи, высших военных и гражданских чинов, депутаций от всех военных частей, принимавших участие в сражении, военно-учебных заведений, всех сословий и губерний России, прямых потомков в мужском поколении участников битвы, иностранных делегаций и даже нескольких участников Отечественной войны 1812 года. Особая роль отводилась обеспечению безопасности в дни празднования юбилея. 14 января 1912 года состоялось первое секретное заседание Комиссии по выработке мер охраны во время празднования столетнего юбилея Отечественной войны в гор. Москве и в Московской губернии. На заседании присутствовали: товарищ министра внутренних дел Золотарев; директор департамента полиции Зуев; Московский губернатор генерал-майор Джунковский; Московский градоначальник генерал-майор Адрианов; заведующий охранной агентурой, подведомственной Дворцовому коменданту Отдельного Корпуса жандармов полковник Спиридович и другие должностные лица (ГАРФ, фонд 97, 3 опись, № 108, 1912 г.). В ходе заседания комиссии, помимо других важных вопросов, было принято решение об организации на Бородинском поле и возле него семи полицейских участков. «Заведывание каждым участком вверяется особо командированному классному чину полиции и с придачей ему в помощь двух урядников и не менее 4 конных стражников» (ГАРФ, фонд 97, 3 опись, № 108, 1912 г.). Были определены границы каждого из семи полицейских участков. В частности, четвертый участок включал в себя «границы от устья р. Войны, вниз по течению р. Колочи до сельца Малое и затем в направлении на д. Логиново, Беззубово и вниз по р. Войне до ея впадения в р. Колочь» (орфография сохранена). Начальником 4 полицейского участка был назначен…. Судоргин Семен Федорович. Полный тезка или один и тот же человек, что был священником в Австрии? Вот вам и интрига!

Ход празднования юбилея заслуживает отдельного исследования, хочу только процитировать заметку из 4-го Московского выпуска «Вестника августовских торжеств 1812-1912» (29 августа 1912 г.) «Фельдфебель 1812 года»: «В Москву прибыл на юбилейные торжества отставной фельдфебель Егор Иванович Винтанюк, участник Бородинского боя. По документам ему 122 года, но сам Винтанюк считает, что ему давно уже минуло - 130 лет.

На вид ему нельзя дать больше 80-ти лет. Прекрасно видит, но слышит плохо. Память сохранила ему любопытные эпизоды Отечественной войны. Но, к сожалению, во время разговора он скоро утомляется, и тогда, - увы!- добиться от него чего-нибудь очень трудно. Современник Александра I и Наполеона напрягает память, лицо его искажают страдания, и, наконец, он безнадежно опускает руки:

- Забув,- говорит он с сильным малороссийским акцентом (украинским – автор). При нашествии Наполеона полк, в котором служил Винтанюк, уже фельдфебель, был вытребован с Кавказа в центральную Россию:

- Итти на французов, чтобы оны не лизлы у нашу землю…

Но вернемся в 26 августа 1912 года.

       Здравствуй, широкое поле,
       Где наша славная русская рать
       Удаль свою развернула на поле
       И за отчизну сошлась умирать.

После парада войск император Николай II со своей семьей прибыл в Бородинскую усадьбу, посетил храм и дворец и оставил такие слова: «Там все мы прониклись общим чувством благоговения к нашим предкам. Никакие описания сражения не дают той силы впечатления, которая проникает в сердце, когда сам находишься на этой земле…». В память о посещении музея битвы они лаконично написали: «Бородино. 25–26-ое августа 1912 г. Николай. Александра. Алексей. Ольга. Татьяна. Мария. Анастасия».

В этот день вручались памятные медали и подарки участникам торжеств. Одним из подарков - золотыми часами с изображением Государственного герба, был награжден полицейский Судоргин С.Ф.

На внутренней крышке часов написано: Высочайше пожалованы Начальнику 4-го полицейского участка Бородинского торжества С.Ф. Судоргину 26 авг. 1912 г.

Что удалось найти в архивах? В ГАРФ сохранилась картотека департамента полиции. В личной карточке написано: «Судоргин Семен Федорович, 23.5. 1877 г.р., ур. Оренбургской губ и уезда, Новотроицкой волости и села, агент, охранная агентура дворцового коменданта, 20.7.1907- 19.2.1909». Опа! Опять новость – не полицейский, а агент Охранной агентуры!

А эти сведения я нашел на сайте http://zarubezhje.narod.ru/rs/s_112.htm и http://www.srpska.ru/article.php?nid=2261: «Священник Симеон Судоргин (Судоргин Семен Федорович) (1877 – 1959). Родился 23 мая в с. Новотроицком Оренбургского уезда. Окончил 6 классов гимназии. Служил псаломщиком и преподавал в церковно-приходской школе. Занимался миссионерской деятельностью среди молокан. После военной службы работал на педагогическом поприще. В годы революции попал в Крым, откуда эмигрировал в Югославию. Окончил миссионерские курсы и служил миссионером. Переехал в г. Зальцбург (Австрия). Священник (1951). Служил в церкви старческого дома (богадельни) в г. Хельбрунн (Австрия). Скончался в ночь с 12 на 13 марта в Хельбрунне. Составлено по источникам: Православная Русь. 1959. N 7. С. 13. Косик В. И. Русская Церковь в Югославии (20-40-е гг. XX века). – М.: Православный Свято-Тихоновский богословский институт, 2000. С. 256».

А вот, что сказано в другом источнике (Нивьер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе: 1920-1995: Биографический справочник. - М.; Париж: Русский Путь; YMCA-Press, 2007): «СУДОРГИН Симеон (23.5.1877, с. Новотроицкое Оренбургск. губ. 12.3.1959, Хельбрунн, Австрия), священник. Из семьи крестьян. Окончил шесть классов гимназии, взят, в набор на военную службу в Лейб-Гвардии Преображенском полку (1898), дослужился до чина фельдфебеля, вышел в отставку, работал учителем в церковно-приходской школе, эмигрировал, через Константинополь в Югославию (1920), окончил миссионерские курсы, состоял в юрисдикции Русской Зарубежной Церкви (РЗЦ), эмигрировал в Австрию (1945), священник (15.4.1951), рукоположение совершил еп. Стефан (Севбо), настоятель церкви при русском старческом доме в Хельбрунне под Зальцбургом (1951-1959)».

Да уж, оставил свой след в истории наш герой, но, несколько запутанный. Ясно одно – агент охранки, начальник полицейского участка Бородинского торжества и священник один и тот же человек. Интересный сюжет и судьба получается. Нигде нет упоминания о том, что Судоргин служил в охране царя и был полицейским. А в книге Сурского И.К. (псевдоним Якова Вениаминовича Ильяшевича; после революции жил в Югославии, где и скончался в 1953 году) «Отец Иоанн Кронштадский» (Белград, 1938) есть упоминание о Судоргине С.Ф. В главе 60 написано: «Рассказ со слов Симеона Феодоровича Судоргина, проживающего в г. Белграде в Югославии. У фельдфебеля Лейб-Гвардии Преображенского полка 11-й роты, Григория Логиновича Чернухина и жены его Анны, живших в Петербурге на Кирочной улице, была единственная дочь Варвара З 1/2 лет, которая была больна с очень высокой температурой, уже около месяца. Три врача ходили каждый день, но не могли определить болезни и сказали родителям, что нужно прекратить давать лекарства и во всем положиться на волю Божью. Слова эти как громом поразили Чернухиных: «как это мы до сих пор не догадались обратиться с молитвою к Богу». Неожиданно Чернухины получили известие, что в Варваринском подворье через день будет служить о. Иоанн Кронштадтский. Чернухины возгорелись пламенным желанием попросить отца Иоанна помолиться за их девочку. Но как выполнить это намерение? Мать ребенка ослабела и слегла в постель, а отец от бессонных ночей едва держался на ногах. Надо кого-то попросить сходить в церковь и передать о. Иоанну просьбу помолиться. Однако вблизи не было ни родственников, ни друзей, но тут же жил благочестивый сослуживец Чернухина Симеон Феодорович Судоргин, который мог бы исполнить эту просьбу, но они были во враждебных отношениях и даже не разговаривали друг с другом. Тут благодать Божья вразумила Чернухина. Он пришел к Судоргину и со слезами говорит: «вы человек религиозный, поймете мою скорбь, помогите мне. Одному вам только верю, что вы исполните мою просьбу, пойдете в церковь и все там устроите».

С. Ф. Судоргин растрогался и тоже заплакал и обещал все сделать и искренно помолиться. Враги стали сердечными друзьями и благочестивый С. Ф. Судоргин благодарил Господа за это чудесное примирение. Дело было 4 декабря 1901 года. Придя в церковь в 5 час. утра, С. Ф. Судоргин обратился к священнику с просьбой предоставить ему лично просить о. Иоанна помолиться об исцелении безнадежно больной девочки. Но настоятель храма все записал и сказал, что он в точности передаст просьбу о. Иоанну, что о. Иоанн и все духовенство будут молиться об исцелении болящей Варвары, молитесь и вы.

И действительно, С. Ф. Судоргин слышал, как отец Иоанн неоднократно молился об исцелении болящей Варвары. Придя из церкви к Чернухиным, С. Ф. Судоргин заметил радость на лицах их и они рассказали ему, что с 9 час. утра девочке стало легче, учащенное дыхание стало стихать, жар уменьшился, через час дыхание было уже нормальное, страдания стихли, глаза оживились и девочка крепко заснула. Проспав долго и спокойно, девочка стала кушать, через день оставила постель, а через 3- 4 дня уже весело бегала по комнате и играла. Об этом чуде о. Иоанна много тогда говорили в Петербурге». Не хочу ничего комментировать, пусть каждый сам для себя решит, что здесь правда, а что преувеличение.

Представляется мне, Судоргин не афишировал свою службу в охране и полиции, но подчеркивал свою набожность.

И хотя, в нашем маршруте нет дат ранее 1912 года, придется вернуться на несколько лет назад.

Надо отметить, что в службу охраны царской семьи подбирали, в основном, из лучших гвардейских, армейских или флотских младших командиров. Сначала их проверяли и наблюдали за ними в войсках, потом брали на испытание на 3 месяца, и после этого оставляли в штате или увольняли. В штате Охранной агентуры состояло 5 офицеров и около 220 старших и постовых агентов. К счастью, архивы сохранили не только послужной список Судоргина С.Ф., но и собственноручно написанную биографию. Семен Федорович окончил сельское Министерства Народного Просвещения училище, до октября 1897 года жил на родине и занимался хлебопашеством. С октября 1897 года был сверштатным учителем Церковно-приходской школы грамоты в д. Тептяри, Марьевской вол., Оренбургской губернии. Заметьте: учителем он был до армии, хотя в известных нам источниках указано: после увольнения со службы. С октября 1898 по сентябрь 1902 года наш герой служил в 11 роте Лейб-гвардии Преображенского полка и был уволен запасным старшим унтер-офицером (зауряд-прапорщиком на случай военного времени). До 1907 года Семен Федорович служил в имении Камергера Высочайшего Двора Ладыженского С.О. при селе Дубском. Женат он был на Марфе Федоровне, 1876 г.р., и у них было 4 детей: Григорий (родился 8.11.1897); Макрина (родилась 20.6.1899); Владимир и Юлия (близнецы, родились 23.6.1905). И, наконец, 20 июля 1907 года после процедуры проверки его приняли в Охранную агентуру для несения постовой службы с окладом 35 рублей в месяц. Эта служба – не злобная охранка, о которой нам рассказывали в школе, а аналог ФСО. В послужном списке отмечены все перемещения Судоргина, связанные с охраной царской семьи. Куда уезжала семья, туда же следовала и охрана, поэтому за 2 года службы Семен Федорович повидал многое.

5 октября 1908 он был награжден серебряными часами с изображением Государственного герба из Кабинета ЕИВ. 31 декабря 1908 года, не возвращаясь из отпуска, Судоргин С.Ф. был уволен со службы из Агентуры вследствие перехода в Московскую полицию. В этом же послужном списке есть приписка рукой Спиридовича А.И. «Отличный агент, ушел по моему совету» (ГАРФ, фонд 97, опись 3, 1909 г, № 51, часть 1).

Александр Иванович Спиридович (1873, Архангельск – 1952, Нью-Йорк) — жандармский офицер, сотрудник охранного отделения. В 1884-1891 учился в Аракчеевском кадетском корпусе в Нижнем Новгороде. Избрав военную карьеру, поступил в Павловское пехотное училище в Петербурге, учился там в 1891-1893. Окончив училище и получив офицерский чин, служил в 105-м Оренбургском пехотном полку в Вильно. В Отдельном корпусе жандармов с 1899 года, прикомандирован к Московскому, а с 1902 – к Киевскому губернскому жандармскому управлению. В 1903–1905 начальник Киевского охранного отделения. 28 мая 1905 г. был ранен, после чего 26 июня прикомандирован к штату отдельного корпуса жандармов. В начале 1906 г. откомандирован в распоряжение дворцового коменданта и назначен заведующим дворцовой охранной агентуры; полковник. После убийства Столыпина привлечен к расследованию по обвинению в непринятии мер охраны премьер-министра, и его карьера считалась уже законченной, однако он не был отставлен от должности. Во время первой мировой войны сопровождал Николая II во всех поездках. 15 августа 1916 г. назначен ялтинским градоначальником, генерал-майор. Во время февральской революции был арестован, допрашивался Чрезвычайной следственной комиссией. Впоследствии жил в эмиграции, сначала во Франции, а затем в США. Занимался литературной деятельностью.

Сохранилось много документов, приказов и ведомостей по Охранной агентуре. Что интересно, служба имела определенные проблемы с персоналом, похожие на проблемы сегодняшней армии: пьянство, самовольные отлучки, опоздания на службу, халатное отношение к обязанностям, анонимные доносы. Приведу выписку из приказа № 33 от 4.11.1908, г. Царское Село, параграф 3: «Того-же 11-го Октября, во время службы, агенты Голенко и Судоргин, вопреки не однократным моим приказаниям, ходили на своих постах, проводя в руках велосипеды и были одеты несоответственно велосипедистам - в длинных ватных пальто. Штрафую Голенко и Судоргина на 2 рубля каждого» (ГАРФ, фонд 97, опись 1, № 17). Подписан приказ заведующим службой полковником Спиридовичем А.И. Справедливости ради необходимо отметить, что больше нет свидетельств наказания Судоргина С.Ф., хотя в архивах, приказах о наказании сослуживцев предостаточно. Последнюю зарплату в размере 40 рублей Судоргин получил в январе 1909 года, и после этого он не упоминается в штате Охранной агентуры (ГАРФ, ф. 97, опись 3, № 54). В деле нашего героя хранится записка, написанная Спиридовичу не установленным лицом: «Многоуважаемый Александр Иванович, Московский Губернатор Джунковский обратился ко мне с просьбой рекомендовать ему верного человечка на должность полицейского надзирателя. Я рекомендовал ему Судоргина, с которым Джунковский уже виделся…». И 30 декабря 1908 года вышел приказ Московского губернатора № 66, согласно которому Судоргин был назначен исполняющим должность полицейского надзирателя г. Клина. В одном из писем своему сослуживцу по Агентуре, Судоргин описывает свою жизнь и службу в Клину: ему, гвардейскому младшему командиру и сотруднику охраны, было непросто постигать азы полицейского ремесла.

С 1 апреля 1910 года Судоргин служил полицейским надзирателем при фабрике товарищества мануфактур Ф. Щербакова в с. Озерах, откуда и был он командирован для участия в Бородинских торжествах.

В 1912 году был 100-летний юбилей Отечественной войны и начало большого пути маленьких золотых часов Павел Буре. Кстати, по итогам службы в 1912 году Судоргин был представлен Московским губернатором к чину коллежского регистратора, однако, учитывая, что герой нашего рассказа служил в полиции менее 10 лет, его наградили медалью.

В 1913 году Судоргин продолжил службу в полиции и поддерживал отношения со своими сослуживцами по Агентуре. В письме бывшему командиру Спиридовичу А.И. по делу об убийстве Столыпина П.А., Семен Федорович искренне радуется:

«Милостивый государь Александр Иванович! По делу Киевского печального события я узнал из газет что Высочайшей волей – Вы от Суда освобождены и дело это прекращено навсегда. Позвольте Дорогой Начальник поздравить Вас с Великой милостью Нашего Обожаемого Монарха. Будучи преисполнен глубокой радости, что наконец-то тяжелое обвинение – невинных – отпало и можно облегченно вздохнуть – я счел своей обязанностью поделиться как бывший подчиненный с Вами этой радостью. Приходилось много слышать и читать по адресу Вашему много пасквильного и я глубоко скорбил. Радуюсь еще и тому что охрана Их Величеств снова в прочных руках и на твердой почве и начальник ея хотя и был потрясен аварией но снова будет здравствовать и парить орлом на пользу нашему Царю и на страх врагам! Ваш преданный слуга полицейский надзиратель села Озеры Семен Федор. Судоргин. 11 января 1913 г. Село Озеры, Колом. уезда, Москов. губ» (ГАРФ, ф. 1467, опись 1, дело 719; орфография сохранена).

История сохранила не только архивные материалы, но и информацию в газетах. Так газета "Богородская Речь" (13 (102), воскресенье 24 марта 1913 г., стр. 3) писала:

«НАЗНАЧЕНИЯ.
Полицейский надзиратель при фабрике товарищества мануфактур Ф. Щербакова в селе Озерах Семен Судоргин перемещен на должность полицейского надзирателя при фабрике компании Богородско-Глуховской мануфактуры». ( www.bogorodsk-noginsk.ru )

Представляется мне, что это было повышением по службе вследствие того, что уже в 1912 году Богородско-Глуховская революционная организация считалась одной из крупнейших в губернии, и работы для полицейского надзирателя открывалось предостаточно. В нынешнем Ногинске сохранилось много зданий Морозовской мануфактуры того периода, где по долгу службы бывал Судоргин.

Далее остается только предполагать, чем занимался Судоргин С.Ф. с 1913 по 1920 гг. Вероятнее всего он служил в полиции до революции, потом мог воевать в белой армии. И тут начинается трагедия.

       Уходили мы из Крыма
       Среди дыма и огня,
       Я с кормы все время мимо
       В своего стрелял коня.
       А он плыл, изнемогая,
       За высокою кормой,
       Все не веря, все не зная,
       Что прощается со мной.
       Сколько раз одной могилы
       Ожидали мы в бою.
       Конь все плыл, теряя силы,
       Веря в преданность мою.
       Мой денщик стрелял не мимо,
       Покраснела чуть вода.
       Уходящий берег Крыма
       Я запомнил навсегда.
       Николай Туроверов

В 1920 году Судоргин вместе с семьей жил в Ялте, не было только с ними старшего сына Григория. В анкете, написанной Судоргиным 24.4.1921 в Сербии, в графе «постоянное место жительства к началу Мировой войны» указано – Ялта, а в графе «профессия, звание, служебное положение к началу Мировой войны» указано – чиновник гражданского ведомства. Паспорт № 1185 был выдан Судоргину 31.3.1914 Богородским уездным полицейским управлением, а Мировая война началась 19 июля 1914 года. Если верить анкетным данным Судоргина, им же самим и написанными, то возможно, он уволился из полиции в марте 1914 и вскоре перевез семью в Ялту. Хотя, не исключено, что он, как и многие, кто не принял революцию, перебрался позднее на Юг России, где не было большевиков.

Но 28 октября (по старому стилю) 1920 года в 4 часа утра вышел приказ генерала Врангеля об эвакуации Крыма – красные были близко. «В сознании лежащей на мне ответственности я обязан заблаговременно предвидеть все случайности, — говорилось в его обращении. — По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех, кто разделял с армией ее крестный путь, семей военнослужащих, чинов гражданского ведомства с их семьями и тех гражданских лиц, которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага. Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые для ее эвакуации суда также стоят в полной готовности в портах согласно установленному расписанию. Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих. Дальнейшие наши пути полны неизвестности. Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Откровенно, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает. Да ниспошлет Господь силы и разума одолеть и пережить русское лихолетье».

Известно точно, что 30.10.1920 года Судоргин Семен Федорович вместе с женой, сыном Владимиром и дочерьми Макриной и Юлией эмигрировал из Ялты в Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев. В личных карточках, хранящихся в разделе русской эмиграции ГАРФ, у каждого из семьи Судоргина написано: «белоэмигрант. Эвакуирован из Ялты 30 октября 1920 г.». Нет только сведений о старшем сыне Григории. В уже упомянутой мною анкете от 1921 года, Григорий тоже не указан. Это может означать или желание отца скрыть, по каким-либо основаниям, существование старшего сына, или сына уже не было в живых. Часы, смею надеяться, тоже поплыли в изгнание.

В Сербии Судоргин С.Ф. жил 20 лет, до 1945 года. В 20-х годах Макрина училась на медицинском факультете Белградского университета; Юлия посещала Мариинский Донской институт в г. Белая Церковь, Владимир учился в Донском кадетском корпусе. В Белграде семья жила на ул. Ламартинова, 28, а Симеон Федорович (да, он уже во всех документах подписывался Симеон) работал на железнодорожной станции. Думаю, что до определенного возраста наш герой состоял членом Русского общевоинского союза, основанного 1 сентября 1924 года генерал-лейтенантом бароном П. Н. Врангелем. Судя по сохранившимся документам, русские люди смогли в эмиграции обеспечить порядок, наладить быт, обучение детей и помощь нуждающимся.

К сожалению, для семьи Судоргина жизненные потрясения на этом не закончились. После 2-й Мировой войны, когда в Югославии победил Тито, началась новая волна эмиграции – бывшие белые эмигранты двинулись дальше от социализма и репрессий НКВД. Бросив налаженный быт, престарелые Семен Федорович и Марфа Федоровна вынуждены были уехать в Австрию.

Мне, человеку воспитанному советской системой и научным материализмом, сложно определить, что привело Семена Федоровича к сану священника в 74 года. Представляется, что, будучи, безусловно верующим человеком, Судоргин сполна настрадался и почувствовал в себе силы помогать одиноким престарелым, испытавшим подобные лишения, согражданам. Неоценимую помощь в поиске сведений о жизни отца Симеона в Австрии, мне оказали протоиерей Русского православного Кафедрального собора в Мюнхене отец Николай Артёмов и протодиакон отец Георгий Кобро, познакомив меня с баронессой Еленой Николаевной фон Мейендорф и сообщив некоторую информацию об о. Симеоне. Вы не поверите! Баронесса лично знала отца Симеона и его супругу, более того, она была регентом хора в той же церкви, где служил отец Симеон.

Елена Николаевна фон Мейендорф происходит из древнего шведского аристократического рода, окончила русско-сербскую гимназию в Югославии. В 1945 году переехала в Австрию. Папа Римский Клеменс II был из рода Мейендорфов; дед Богдан Егорович - генерал-адъютант; отец Николай Богданович – полковник лейб-гвардии конной артиллерии, в эмиграции окончил Академию художеств, живописец и иконописец. Расписывал православные храмы в Югославии (мавзолей Карагеоргиевичей в г. Топола на холме Опленац), Германии (церковь св. Прокопия Устюжского в г. Гамбург), Австрии и США. Автор мозаики при входе в храм-памятник Николая II в Брюсселе. Более 15 лет Елена Николаевна организует отдых в каникулы для русских школьников и студентов; была менеджером одного из лучших теноров мира – Николая Гедды; закончила мозаичный иконостас для русской церкви Святой Троицы в Бостоне, начатый ее отцом.

С приятным акцентом и мягким интеллигентным голосом, Елена Николаевна описала отца Симеона: добрый, высокий, стройный, с красивыми густыми седыми волосами – настоящий русский батюшка! Кроме этого, Елена Николаевна сообщила адрес, по которому до сих пор находится тот самый дом престарелых. Мне пришлось посетить Зальцбург, чтобы сделать фотографии тех мест, где бывал отец Симеон. Это фотография дома престарелых в Хельбрунне, где жил и служил отец Симеон. Маленькая церквушка «Святого Николая» состояла из 2 комнат и существовала до 70-х годов, пока не ушел последний русский прихожанин.

И если вы думаете, что на этом удивительные совпадения в жизни героев статьи закончились, то глубоко ошибаетесь. Прадед Елены Николаевны Егор Федорович принимал участие в Бородинском сражении и был тяжело ранен! А его правнучка работала вместе с одним из участников 100-летнего юбилея на Бородинском поле.

Заканчивается рассказ об удивительной, и в тоже время обычной для России начала 20 века, истории жизни простого человека. Даже по столь короткому описанию, ясно представляется вся трагедия одной из миллионов семей. А ведь из этих маленьких трагедий и сложилась трагедия Великой страны, или наоборот, трагедия Великой страны привела к трагедии каждого человека. А какая, в сущности, разница? Трагедия, прежде всего в том, что, родившись и прожив половину жизни в родной стране, не по своей воле пришлось скитаться, прожить вторую половину жизни и найти покой в доме престарелых чужой страны, потеряв своих родных и друзей, оставив могилы родителей и родные русские просторы. В Ногинске до 1957 года жил и преподавал математику родной брат Судоргина Николай Федорович. Своим близким Николай Федорович говорил, что все его родные умерли от голода - боялся признаться. А кто не боялся? Вот она личная трагедия отдельно взятой семьи.

На каком-то этапе жизни семьи Судоргина С.Ф., часы были проданы – уверен, что продали их только от большой нужды, а вырученные деньги обязательно кому-то помогли. В 2000 году или ранее часы попали в США, в 2003 году они были проданы в Японию и хранились там до 2008 года. Более полутора лет делались попытки вернуть часы в Россию, и наконец, они вернулись. Еще один камень собран…

P.S. После написания и подготовки к печати статьи, пришел ответ из Зальцбурга и приложены фотографии отца Симеона и матушки Марфы.